Записки Шанхайского Врача - Страница 60

Жилые дома на Филиппинах строят на сваях, поскольку всегда есть опасность наводнения от волн, которые с моря в любой момент может пригнать тайфун, однако иногда и сваи не помогают. Дома выглядят очень живописно: крыши из листьев пальмы «ниппа»; окна со вставленными вместо стекол пластинками перламутра от раковин, через которые, конечно, ничего не видно, но они пропускают внутрь немного дневного света; уютные резные балкончики, устроенные вокруг всего дома по периметру. На своих балкончиках филиппинцы разводят много цветов, словно мало им роскоши окружающей природы и мало моря всюду растущих цветов. Меня поразило, как часто среди горшков всевозможного типа, в которых выращивают цветы, встречаются ночные горшки европейского образца. Пикантно, тропический цветок - яркий и пышный, растущий из ночного горшка!

На ближайшей улице мы зашли в один из домиков с приусадебным участком. Главная забота хозяина такого участка состоит в том, чтобы каждый день полоть на участке дикую траву, бурно наступающую на городок из джунглей. Нам говорили, что если ее не выпалывать ежедневно, то через три недели участок становится непроходимым. Вся площадь участка занята кокосовыми пальмами. Одна пальма росла изогнуто, верхняя ее половина низко наклонилась и шла почти параллельно земле. Хозяин предложил кому-нибудь из нас забраться на пальму и сорвать кокосовые орехи. За десять сентаво рвать можно столько, сколько можешь с собой унести. Звучало заманчиво, а для гимнаста (я в то время им был) залезть было пара пустяков. Я без труда добрался до кроны, но, сорвав один большой кокосовый орех, сообразил, что другого мне уже не ухватить. Слезать надо было одной рукой цепляясь за ствол пальмы, а в другой - держа орех. В общем, обыкновенное мошенничество: на базаре такой орех я мог бы купить за пять сентаво.

В этот же день мы ходили смотреть петушиные бои. Довольно противное зрелище. На площади собралось много народа. Мужчины были одеты в рубашки навыпуск и белые грязные штаны. За плечами у некоторых женщин я заметил что-то вроде прозрачных сетчатых крылышек, прикрепленных к платью. Мне объяснили, что это метиски, а крылышки означают, что в их жилах течет и испанская кровь. Зрители сидели на корточках кругом, а два хозяина петухов науськивали их друг на друга. К лапам петухов были привязаны маленькие ножички, которыми они разбивали друг друга буквально в клочья. Зверское развлечение. Бой быков в миниатюре. Естественно, заключались пари.

Пассажиры и свободные от дежурства офицеры весь день провели на берегу. Мы бродили по черному песку, любовались цветами и наблюдали за купающимися в лагуне ребятишками. Они купались голышом.

Потом мы отправились в сторону вулкана Майон. Казалось, вершина его совсем рядом, но это, конечно, иллюзия. Если высота вулкана две тысячи шестьсот метров, то по его склону нужно подниматься, наверное, не меньше десяти километров. Сразу за хижинами, находящимися на окраине городка, начинаются джунгли. Они поднимаются от подножия вулкана вверх по склонам, и совершенно очевидно, что, если метров двести пройти вперед, можно окончательно заблудиться и вообще никогда не вернуться к цивилизации. Лианы опутали стволы деревьев, и в полутьме не разобрать, лианы это или змеи. Земля влажная. Под сенью листвы жарко и душно, как в бане. А из глубины леса доносятся зловещие незнакомые звуки: клекот, писк, шорохи и какая-то возня. Страшно. Нет, не гостеприимны джунгли.

Я прогулялся и в ту сторону городка, где расположилось «Китайско-филиппинское общество вдохновения». Что это означает, непонятно, но что-то безусловно китайское: китайцы любят такие названия, как «Павильон душистой старости», «Беседка десяти тысяч лет нескончаемого наслаждения»... Это была Китайская торговая палата, или пятая колонна Китая, отделения которой можно увидеть по всей Юго-Восточной Азии вплоть до Цейлона. Большой, чисто прибранный участок. На нем стоит несколько зданий. Первое здание - школа. Много китайских детей. Девочки одеты в белые блузки и синие юбки, мальчики - в белые рубашки и синие шорты. Филиппинские же дети ходят голышом, потому что море в пятидесяти шагах, а все время одеваться и раздеваться - требует много времени, хотя время здесь не считают.

«Китайская торговая палата — острие экономического и политического проникновения Китая в другие страны», -это строки из дневника, написанные в 1947 году; сегодня, в 1979 году, я думаю так же. Над главным зданием висит только китайский флаг. В Китае после войны иностранные фирмы обязаны были вывешивать флаг Китая наряду со своим собственным: надо уважать страну, в которой живешь. Но это похвальное правило, очевидно, не распространялось на самих китайцев, живущих в других странах. Филиппинцев, видимо, уважать не обязательно.

Пообедав на борту нашего плавучего отеля, мы снова ушли в город. Когда вернулись к вечернему чаю, на сходнях было вывешено объявление: «Всем вернуться на корабль к 8 вечера. Завтра уходим». Это было неожиданно, но мало нас удивило, хотя с корабля ничего не выгрузили и ничего на него не погрузили. На прощанье мы еще раз прошлись по Королевской улице и вернулись к набережной. У какого-то склада на мешках с копрой играл на гитаре филиппинец, около него сидели на корточках два молодых человека и курили манильские сигары. Превосходная вещь - манильская сигара!

Мы пробыли в Табако всего один день, 21 декабря, и, подняв якорь в 11 часов 22 декабря, направились в лагуны на юг, к Сингапуру. Через сутки мы вышли из архипелага, а уже 24-го, в английский сочельник, были на пути к Сайгону.